Глава 1. Развлеки себя сам или письма без ответов

«…Мы, конечно, не можем тебе сказать…», «… я не могу написать…», «…сову могут перехватить…», «…держись…», «…не делай глупостей…»,… и так в каждом письме. Их много, уже целая стопка, но от них нет никакой радости, только разочарование. Он старался убедить себя, что друзья правы, и писать что-либо серьёзное в письме – верх безрассудства, но с каждым днём он всё больше чувствовал себя преданным, брошенным, изгоем магловского и волшебного миров, марионеткой, которую бросили в сундук до следующего представления.
«Мальчик-который-выжил отстоял Министерство!» - лист, вырванный из «Пророка», с живой фотографией теперь висел на стене напротив кровати. На колдографии был полуразрушенный атриум, Фадж, Дамблдор и с десяток авроров. В статье упоминалось о том, что с ним были с другие студенты, но не было ни их имён, ни колдографий. Возможно, друзья обиделись за это, и поэтому так ведут себя с ним? Хотя, он-то что мог сделать? Разве он виноват, что все считают его героем из-за какого-то там пророчества? Разве это он просил Трелони изрекать ту чушь, из-за которой движимый манией всемогущества Лорд напал на его семью и оставил его сиротой? Кто вообще сказал, что он будет сражаться? А если он возьмёт, да откажется? Что, если он не верит в пророчество?
Довольно! Родители, Седрик, а теперь ещё и Сириус… До каких пор он будет терять своих близких и друзей? А если следующими будут Рон и Гермиона? Они сами хоть понимают, что дружат со смертником, или тоже считают его «избранным»?
Гарри достал из тайника оставшуюся с прорицаний свечу.
- Я больше не буду пешкой, я не буду сражаться за мир, которому на меня плевать, - с этими словами он зажёг свечу и стал по одному жечь письма друзей.
Парень смотрел на огонь, и чувствовал, как сгорает обида, которую он испытал, получив последние письма. Ещё после возращения из Министерства мальчик почувствовал, что друзья отдалились от него. Тогда он смог нормально поговорить лишь с Луной. Ни Хагрид, ни Невилл, ни Джинни, ни даже Рон с Герми не могли понять того чувства, которое в нём поселилось после смерти крёстного. Точнее, они старались понять, но ему было сложно выслушивать их утешения, хотелось уйти, скрыться. Разве так сложно было просто молча быть рядом – именно это ему тогда было нужно, а не утешения и душевные разговоры.
Нет, им его не понять, они не знают, что такое жизнь без родителей, бабушек, вообще без кого бы то ни было, кто мог бы тебя защитить и утешить. Луна, конечно, не в счёт. Она слишком странная даже для магического мира, и это её лучшее качество.
Последний кусочек пергамента рассыпался пеплом на старом столе, какое-то мрачное удовлетворение наполнило его сердце. Только что он сжёг их пятилетнюю дружбу, только что он решил проверить, так ли всё гладко, как казалось все те годы, что он принадлежит магическому миру.
Взяв чистый пергамент и магловскую ручку, подросток быстро накарябал два абсолютно одинаковых письма: «Я решил сдаться, меня не интересует ни Волан-де-Морт, ни магический мир. Я остаюсь у маглов. Дурсли уже устроили меня в школу святого Брутуса. Удачи, магия для меня теперь в прошлом. Гарри». Подписав одно Рону, другое Гермионе, парень, подумав, написал под копирку ещё три – Луне, Невиллу и Джинни.
- Посмотрим, кто есть кто, - с этими словами он привязал к лапе Букли все пять писем, - Лети, девочка, от этих ответов теперь зависит вся моя жизнь.
***
Три дня, три долгих дня не было никаких вестей от друзей. За это время парень о многом успел подумать и увериться в правильности своего поступка. Дурсли сильно не доставали, в «Пророке» по-прежнему расхваливали действия Министерства по поимке Пожирателей, однако пока, насколько мог оценить обстановку Гарри, Волан-де-Морт действовал эффективней: этой ночью был совершён очередной налёт на Азкабан, в результате которого были освобождены все, кто был пойман в ту памятную ночь в Министерстве.
Раздался шорох крыльев, и в окно впорхнула Букля с письмами и какой-то посылкой.
- Я боялся, что тебя не будет дольше, - достав из коробки совиное лакомство, парень погладил птицу, угощая печеньем, - Сейчас, потерпи, я освобожу тебя от ноши. - Удивительно, как сова вообще смогла сесть – кто-то очень основательно привязал к её лапам посылку.
Подросток принялся читать ответы на отосланные друзьям письма. Первым попалось письмо Рона:
«Ты что, с дуба рухнул?! Да без тебя всему магическому миру крышка! Только ты можешь прихлопнуть этого гада, да и Дамблдор наверняка поможет тебе победить. Ты ведь это не серьёзно написал, правда? Ты ведь не можешь уйти и бросить нас с Гермионой? А как же моя семья? Как же школа? Квиддич? Гарри, ты не можешь сдаться, ты должен вернуться в школу. Папа сказал, что ты просто переживаешь из-за крёстного, и что это пройдёт. Кстати, мама с папой обязательно пригласят тебя к нам в конце августа. Ты ведь приедешь, правда? Твой лучший друг Рон»
Парень медленно отложил пергамент, не зная, как лучше отреагировать на такое письмо: с одной стороны было смешно, что Рон указал приблизительную дату, когда Уизли хотели забрать его от Дурслей, совершенно забыв о том, что «сову могут перехватить»; а с другой было горькое разочарование в друге. Да, Рон поверхностен, но давить на то, что он что-то кому-то должен, показывать подобное письмо отцу… это было настоящим предательством их дружбы.
Следующим был ответ Джинни: «Гарри, я прекрасно тебя понимаю, но ты ведь не можешь так просто всё бросить? Министерство, Дамблдор… они не позволят тебе уйти, да и Лорд всё равно будет охотиться за тобой. Ты же столько всего уже совершил: спас философский камень, убил василиска, не дал дневнику убить меня, выиграл Турнир, создал Отряд Дамблдора… Я верю, что только ты можешь спасти нас от Лорда, и я готова помочь тебе в этом, чего бы мне это не стоило. Джинни»
Это письмо заставило задуматься. Гарри знал, что Джинни всё ещё влюблена в него, но она не видит его за маской Мальчика-который выжил. Для неё он только герой, спаситель, она не представляет всей опасности, которая её ждёт, если она будет с ним. В Министерстве к ним вовремя подоспел Орден, да и Пожиратели боялись за пророчество, а вот если их ничто не будет сдерживать и помощи будет ждать неоткуда… Это чудо, что он вообще ещё жив после стольких встреч с Лордом!
Следующим было письмо от Гермионы: «Я понимаю, что ты расстроен смертью Сириуса, но всю жизнь прятаться от магического мира – это не выход. Гарри, только ты можешь победить Волан-де-Морта, в тебя верят все маги! Пожалуйста, прочти книги, которые я прислала – уверена, они смогут тебе помочь. До встречи, Гермиона»
Так вот, значит, почему посылка такая тяжёлая! Но прежде, чем вскрывать её, Гарри вскрыл последний конверт, подписанный Невиллом:
«Бабушка считает, что ты поступаешь правильно, что ты ничего не должен магическому миру и давно заслуживаешь отдых. Но, Гарри, мы ведь не справимся без тебя. Ты столькому нас научил! Знаешь, бабушка уже узнала мои результаты СОВ: я по ЗОТИ получил «Выше ожидаемого»! Ты же создал Отряд Дамблдора, у нас есть целая армия! Мы обязательно победим! Я верю в то, что ты «избранный»!»
- По крайней мере, один честный человек, - чуть улыбнулся парень.
Конечно, ответ Невилла очень наивен, зато он прямо говорит, что считает его «избранным». Но разве может их «армия» из нескольких десятков школьников выступить против Волан-де-Морта?! Да у Лорда одних Пожирателей больше сотни! А дементоры, великаны и ещё неизвестно какие союзники! Да их поднимут на смех, если они только заикнуться об этом, а Дамблдор наверняка постарается сделать всё, чтобы никто не покинул стены Хогвартса. Да и сколько в действительности человек из ОД готовы будут пойти с ним в бой? Только такие фанатики, как Криви, или настолько же наивные, как Невилл и Рон.
Настала очередь посылки. Со вздохом отложив письмо однокурсника, Гарри распечатал среднего размера коробку. Там оказалось три книги: «Взлёт и падение тёмных сил», «Помоги себе сам» и «Объективный взгляд на мир, или методика повышения самооценки». Последние две были по магловской психологии. Скривившись от отвращения, парень откинул от себя все три книги: он ещё с магловской школы терпеть не мог психологов, к которым его водили учителя чуть ли не каждую неделю.
Нечаянно задетая локтём коробка тоже полетела на пол. Вместе с ней с кровати упал какой-то перевязанный ленточками пергамент. Удивившись, что не заметил его раньше, парень нагнулся и поднял письмо, украшенное мерцающими незабудками. Письмо оказалось от Луны:
«Гарри, это специальный невидимый пергамент. Он появляется только тогда, когда его заденет тот, кому письмо адресовано. Я подумала, что Буклю со столькими ответами могут заметить, особенно ночью. А так моё письмо ты обязательно получишь»
Гарри был удивлён предусмотрительности райвенкловки. Недаром на факультет Ровены отправляли только самых умных и сообразительных студентов. Улыбнувшись своим мыслям, он принялся читать дальше:
«Что касается твоего письма, то я думаю, что ты прав. Меня с первого курса удивляло, что ты вечно выполняешь за взрослых их работу. Пусть теперь сражаются сами. Но ты пиши, хотя бы мне. Если хочешь, я тоже брошу Хогвартс и поступлю в эту школу, куда тебя отправили маглы. Думаю, это будет здорово! А магию мы можем изучать и сами, ну или найти ей замену. Люди ведь такие изобретательные! Буду ждать твоих писем, расскажи, где находится твоя новая школа. Луна»
Да, это был именно тот ответ, который он так ждал от лучших друзей, а прислала его только Луна, которую до этой минуты он считал лишь знакомой… Схватив новый пергамент и ручку, юноша написал только один ответ:
«Луна, спасибо за то, что ты есть! Я не собираюсь бросать Хогвартс, просто хотел проверить, кто дружит со мной, а кто с «Мальчиком-который-выжил». Буду ждать нашей встречи. Твой друг Гарри»
А утром Букля прислала ответ от Полумны:
«Я так и знала, что ты притворяешься! Ты слишком благородный, чтобы всё бросить! И я знаю, что теперь ты – это ты. Увидимся первого сентября. Луна. P.S. а Рон и Гермиона прошли испытание?»
- Я – это я, - усмехнулся Гарри. А в душе разлилось тепло при мысли о девочке с редисками вместо серёжек и ожерельем из пробок от сливочного пива.